Комментарий к изменениям, внесенным в Общие условия заключения договора подряда
Борис Бидий, юридическая фирма «Орлов, Михайленко и партнеры»
Кабмин постановлением от 17.06.2009 г. № 601 внес изменения в Общие условия заключения и выполнения договоров подряда в капитальном строительстве, утвержденные постановлением КМУ от 01.08.2005 г. № 668.
Анализ проекта указанного документа, который вносит такие изменения, был опубликован в газете «Строительная бухгалтерия», 2009, № 2, с. 45.
В этом номере газеты читайте комментарий к постановлению КМУ от 17.06.2009 г. № 601.
ДОКУМЕНТЫ СТАТЬИ
ГК
— Гражданский кодекс Украины от 16.01.2003 г. № 435-IV.ХК
— Хозяйственный кодекс Украины от 16.01.2003 г. № 436-IV.Закон № 3201
— Закон Украины «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины» от 15.12.2005 г. № 3201-IV.Постановление № 601
— постановление Кабинета Министров Украины «О внесении изменений в общие условия заключения и выполнения договоров подряда в капитальном строительстве» от 17.06.2009 г. № 601.Постановление № 668
— постановление Кабинета Министров Украины «Об утверждении общих условий заключения и выполнения договоров подряда в капитальном строительстве» от 01.08.2005 г. № 668.
Прежде чем перейти к теме нашего комментария, необходимо сказать несколько слов о том, почему собственно существует необходимость в дополнительном урегулировании отношений строительного подряда.
Договор подряда имеет давнюю историю. Положения о договоре подряда, как о самостоятельном типе договора, содержались уже в ГК РСФСР 1922 г. Договор подряда на капитальное строительство как отдельный тип договора1 содержался в ГК УССР 1963 г., причем сами нормы указанного кодекса практически не оказывали регулирующего воздействия на отношения заказчика с подрядчиком, а, как правило, эти отношения регулировались всевозможными приказами и правилами, практически не оставляя выбора сторонам договора при решении тех или иных вопросов. Гражданский кодекс Украины 2003 г., учитывающий рыночные отношения субъектов хозяйствования, предлагает уже детальную регламентацию договора строительного подряда. Характерно и то, что раздел
ГК, регулирующий строительный подряд, помещается в гл. 61 ГК, как разновидность договора подряда, а также отдельно посвящается еще один раздел кодекса регулированию подрядных отношений в области проектных и изыскательских работ. В то же время в результате принятия ХК и разнесения таким образом норм, ранее традиционно регулирующих отношения в рамках гражданского права, в ХК появляется глава, посвященная отношениям подряда в капитальном строительстве.1 Это было обусловлено плановым характером экономики, при этом регулирование отношений строительного подряда так резко отличалось от общих положений о подряде, что регламентировалось отдельной главой ГК.
Но в чем же все-таки причина того, что законодатель стал придавать большее значение детальному регулированию договорных подрядных отношений, в том числе и изданию подзаконных актов? Причина, нам представляется, в следующем. Уже давно известными правоведами (например, О. С. Йоффе) отмечалась такая отличительная особенность договора подряда: момент заключения и момент исполнения договора подряда имеют
временной разрыв, что выражено в обязанностях не только подрядчика, но и заказчика (которые состоят в принятии выполненных работ). Принятию и оплате работ всегда предшествует их завершение. Указанное положение вещей сохраняется и при предварительной оплате работ2. В области строительства отношения между заказчиком и подрядчиком приобретают наиболее длительный характер, а иногда могут сохраняться и после принятия объекта в эксплуатацию (например, в связи с обязанностью подрядчика устранять проявившиеся дефекты на протяжении гарантийного срока). В то же время в строительстве высоки риски повреждения или полной утраты имущества. Это и вынуждает законодателя детально регулировать отношения между сторонами такого договора, тем самым придавая определенность отношениям сторон и стабильность гражданскому обороту в целом.2 Вопрос этот весьма важный и не всегда понимается должным образом. Принцип оплаты работ после их сдачи заказчику является общим для подряда (ст. 854). В отношении оплаты работ по строительному подряду этот принцип сохраняется — ч. 4 ст. 879 ГК содержит следующее положение: «оплата работ производится после принятия построенного объекта (выполненных работ), если иное не установлено соглашением сторон». Но даже если авансовые платежи предусмотрены договором, подрядчик имеет право на оплату, только при наличии «результата работ» — это ключевое положение по этому вопросу, которое можно видеть при комплексном анализе норм ГК о подряде. При этом, если нет результата, то нет и оплаты. У заказчика возникает право требовать возврат уплаченных авансов. Кстати, это тот признак, который отличает договор подряда вообще от договора личного найма.
Кроме того, одной из задач, решению которых служило принятие КМУ
постановления № 668, являлось наличие многочисленных терминологических несоответствий между ГК и ХК, с чем данное постановление успешно справилось — без преувеличения его можно назвать одним из наиболее удачных нормативных актов, принятых правительством в свое время, по крайней мере в области строительства.Прежде всего необходимо отметить, что общие условия заключения и исполнения договоров подряда (далее — общие условия), как указано в тексте самого документа (
п. 2 постановления № 668), «обязаны учитываться» (как сформулировано в самом документе) всеми субъектами указанных отношений. То есть данное постановление, таким образом, было призвано восполнить правовые пробелы в регулировании подрядных отношений в строительстве3.3 Статья 4 ГК позволяет это, относя постановления КМУ к актам гражданского законодательства.
В целом нужно сказать, что сам факт принятия
постановления № 668 (с учетом изменений, внесенных постановлением № 601 ) является положительным правовым явлением, поскольку указанное постановление не ограничивает сферу действия договорного согласования сторон, но дает сторонам методологические ориентиры в построении указанных договорных отношений.Что касается принятия настоящих изменений к общим условиям, то, конечно, изменения было необходимо внести, поскольку сами нормы
ГК претерпели изменения со времени принятия постановления № 668, только принятие этих изменений явно запоздало. Изменения в ГК были приняты уже несколько лет назад «нашумевшим» тогда Законом № 3201 и касались таких ключевых для строительного подряда вопросов, как возникновение собственности на строящийся объект, распределение рисков между сторонами договора подряда и их страхование. Именно эти вопросы и стали предметом изменений, вносимых постановлением № 601.Остановимся на наиболее важных моментах, поднятых
постановлением № 601: здесь интересны не столько сами положения Кабминовского постановления (они определяются нормами закона), а та проблематика, которой они касаются.Ключевым вопросом изменений в правовом положении сторон строительного подряда стали изменения, внесенные в
ст. 876 ГК, которая в противоположность первоначальному своему содержанию установила, что собственником объекта строительства становится заказчик, если иное не предусмотрено договором сторон.Очевидно, что изменения, которые затронули
ст. 800 ГК, вызваны теми же причинами и относят риск гибели или повреждения имущества на ту или иную сторону в соответствии с законом. Надо сказать, что формулировка весьма расплывчата и выбрана, как нам кажется, явно неудачно. В соответствии с законом в данном случае означает — в соответствии с общими нормами ГК, в то время как традиционное регулирование вопросов рисков прямо указывало на сторону, которая должна была такие риски нести. Точно такая же расплывчатая формулировка содержится теперь и в ст. 881 ГК, где указывается, что страхование объекта строительства осуществляется заказчиком или подрядчиком, отдавая это на усмотрение сторон. Здесь прослеживается все та же связь теперь уже страхования рисков с решением вопроса в зависимости от того, у какой стороны договора подряда возникает право собственности на объект строительства.Внесение одновременных изменений в указанный ряд норм
ГК невольно указывает на их внутреннюю связь. Но в данном случае это служит плохим ориентиром — связь эта не так однозначна. Но самое интересное во всем этом, как нам кажется, что люди, готовившие изменения в закон, сами не подозревают о наличии возможностей, которые предоставляют общие положения ГК, по независимому урегулированию вопроса о риске случайной гибели (повреждения) объекта строительства и вопроса о праве собственности.Как известно, принцип, в силу которого риск случайной гибели вещи несет ее собственник, для данной ситуации представляет лишь юридическую презумпцию, отступление от которой при подряде возможно в силу самой общей нормы
ГК на основании договора сторон (ст. 323 ГК). Таким образом, решение вопроса о риске случайной гибели объекта строительства и вопроса о праве собственности на него (объект) есть вещи разные.Здесь неплохо вспомнить, что цель всех вышеизложенных изменений
Законом № 3201 носила довольно конъюнктурный характер и связана она была прежде всего с желанием застройщиков получить финансирование под объект незавершенного строительства. Предложенное регулирование вопроса о праве собственности на создаваемый объект противоречит традиционным подходам гражданского права в этом вопросе. В данном случае всегда считалось, что право собственности на вновь создаваемую вещь первоначально возникает у подрядчика, который, как правило, выполняет работы из своих материалов или, как выражались ранее, своим иждивением и только с момента передачи вещи такое право собственности признавалось за заказчиком. Это соответствовало и тому положению вещей, что объект строительства оставался в фактическом обладании подрядчика, он же и обеспечивал охрану этого объекта. Так что решение вопроса собственности первоначально носило более сбалансированный характер.Очень важно, что все же большинство основополагающих принципов, положенных в основание регулирования отношений сторон договора подряда, сохранились в своем первоначальном виде, несмотря на сказанное выше. Так, интересным моментом в отношении распределения рисков между сторонами, нашедшим отражение в тексте
постановления № 601, является регулирование нормами ГК вопроса возможности подрядчика претендовать на оплату выполненной работы в случае случайной гибели объекта строительства до момента его передачи заказчику (п. 10 постановления № 601). Общая концепция рисков применительно к договору подряда гласит, что за пределами риска подрядчика находится вина заказчика или иначе — последствия, которые произошли вследствие неосторожности или умысла последнего. Частью 5 ст. 879 ГК предусмотрено, что риск уничтожения или повреждения вещи до момента передачи заказчику несет подрядчик, кроме случаев, если такое повреждение произошло по вине заказчика, и подрядчик в этом случае не имеет права требовать плату за работу. Это положение соответствует сути договора подряда, предметом которого всегда выступает передача объективированного результата работы. Указанная статья повторяет принцип, изложенный в общих положениях о подряде — ст. 855 ГК. Нетрудно увидеть, что норма, сформулированная в ст. 855 ГК, имеет императивный характер, а в ст. 879 ГК превращается в диспозитивную, давая возможность сторонам отступить от оговоренного правила, в чем сказывается особенность подряда в строительстве, где работы имеют дорогостоящий характер.Акт приема-передачи работ теперь будет называться
актом о выполненных работах. Напомним, что указанный документ имеет особое значение, если собственником выполненных работ является подрядчик. Именно с подписанием этого документа связывается переход права собственности от одной стороны договора подряда к другой, и соответственно, распределение рисков гибели имущества (переход последних на заказчика всегда связывают с подписанием указанного акта, ст. 882 ГК). Кроме того, именно с этим моментом связывается возможность заявления заказчиком требования относительно устранения обнаруженных в работе недостатков.Кроме указанных фундаментальных вопросов, затрагивающих интересы сторон договора строительного подряда, необходимо отметить еще одну новеллу, появившуюся в
постановлении № 601. Касается она проведения технического и авторского надзора в строительстве. Здесь не произошло какой-либо сенсации, просто постановление закрепило установившуюся практику проведения надзора в строительстве.Как нам кажется, рекомендации, установленные
постановлением № 668 в его новой редакции, в целом отвечают своим целям, но в то же время они не устраняют всех вопросов и возможных противоречий, внесенных в раздел ГК, посвященный договору строительного подряда, и виной тут как раз указанные отступления от традиционного регулирования отношений подряда, сделанные в свое время под давлением строительного лобби. Согласитесь, нельзя ломать хорошо проверенные практикой правовые традиции, не раз доказавшие свою разумность и эффективность на практике, только в угоду интересам определенных субъектов рынка. Ведь закон должен регулировать отношения с прицелом на долгосрочную выгоду всех сторон отношений и общества в целом, а не принимать во внимание интересы конкретных лиц, деятельность которых подпадает под регулирование этого закона.Кроме сказанного выше, необходимо отметить, что нормы нашего
ГК не дают возможности применять у нас принятые в международной практике типовые формы договоров подряда, рекомендуемые международными организациями консультантов, например, без значительных их изменений (адаптации), после чего они значительно теряют в своем содержании. Одной из наиболее известных таких организаций является Международная федерация инженеров-консультантов (FIDIC). Чем хороши такие контракты — они предлагают общепризнанные стандарты технического контроля (контроля качества работ) в строительстве. Кроме того, типовые контракты, разработанные FIDIC, имеют сбалансированное распределение ответственности сторон.Так что, если мы хотим интегрироваться в европейское и мировое сообщество, нам еще придется пересмотреть правовое регулирование отношений строительного подряда с учетом складывающейся европейской практики. И здесь не нужно далеко ходить за примерами — в ГК Российской Федерации ряд статей посвящен правому положению самостоятельной фигуры инженера (инженерной фирмы), представляющей заказчика и обладающей большими полномочиями для решения ключевых вопросов проекта, что соответствует принципам составления указанных международных контрактов.
