Вывод документа
Государственные предприятия не начисляют резерв сомнительных долгов (ожидаемых кредитных убытков) для дебиторской задолженности по расчетам с бюджетом, фондами общеобязательного социального и пенсионного страхования
Порядок создания резерва сомнительных долгов для НП(С)БУшников определяет НП(С)БУ 10, а резерва под ожидаемые кредитные убытки для МСФОшников — МСФО 9 «Финансовые инструменты» (см. «Налоги & бухучет», 2020, № 23, с. 23 и 2021, № 34, с. 7). Но вопреки нормам стандартов для госпредприятий Кабмин установил свои особые правила расчета таких резервов. Причем идентичные и для отчитывающихся по НП(С)БУ, и для составителей МСФО-отчетности.
В чем суть кабминовского ноу-хау?
Для расчета резерва госпредприятия должны:
1) оценивать сомнительность дебиторки (кредитный риск или риск дефолта) на отчетную дату на основе платежеспособности отдельных дебиторов и результатов претензионно-исковой работы по ним;
2) признавать дебиторку сомнительной только при наличии одного из факторов, свидетельствующих о существенном уменьшении суммы ожидаемого возмещения на отчетную дату по сравнению с моментом ее первоначального признания в качестве актива. А именно, когда:
— существуют объективные свидетельства неплатежеспособности контрагента по обязательствам, по которым просрочено выполнение;
— отсутствуют поступления оплаты от дебитора в течение 365 дней;
3) определять величину резерва исходя из суммы сомнительной дебиторской задолженности, скорректированной на коэффициенты риска по факторам, влияющим на риск невыполнения обязательств.
Коэффициенты риска приведены в приложении к комментируемому постановлению. То есть, по сути, абсолютно для всех госпредприятий Кабмин предложил единую матрицу резервов.
Риск невыполнения обязательств разбит на три этапа: низкий, средний и высокий. А основным фактором, влияющим на такой риск, является просрочка оплаты. Высокий риск дефолта наступает при просрочке платежа более чем на 730 дней. Хотя по нормам § Б5.5.37 МСФО 9 дефолт наступает при просрочке на 90 дней, если нет информации об обратном.
Но вершина кабминовских изысков — предписание не рассчитывать резерв для дебиторки по расчетам с бюджетом, фондами обязательного социального и пенсионного страхования.
Могут ли негоспредприятия, которые не хотят заморачиваться с резервами, ссылаться на эти КМУ-правила и не начислять резервы? Мы бы не рекомендовали так поступать. Поскольку эти толкования предназначены для госпредприятий.
Зачем же Кабмин толкает главбухов нарушать требования бухстандартов? Цель одна — искусственно завысить прибыльность госпредприятий. Ведь госпредприятия являются плательщиками госдивидендов. А по ним норматив отчислений, скажем, для унитарных госпредприятий в общем случае составляет 80 % чистой прибыли/дохода (см. «Налоги & бухучет», 2021, № 11, с. 16).
Высокодоходники и малодоходники-добровольцы нивелируют влияние резервов на финрезультат — на величину расходов на создание резерва (Дт 944 — Кт 38) показывают увеличивающую корректировку. А потом на сумму безнадеги отражают уменьшающую разницу.
Однако по законопроекту № 5600 унитарные госпредприятия и предприятия с госдолей более 50 %, которые проигнорируют КМУ-правила и будут считать резервы иначе без согласования с собственником, не смогут уменьшить финрезультат на списанную безнадегу.
